Голый шпион. Русская версия. Воспоминания агента Г - Страница 49

В 1953 году, когда левые силы проиграли выборы в парламент и премьер-министром страны вновь стал Уинстон Черчилль, Дик Уайт получил от него полномочия навести порядок в британской контрразведке. Он стал ее руководителем. Человек опытный и сведущий в делах вверенной ему службы, Дик Уайт ознаменовал свое назначение на пост Ди-Джи крутой реорганизацией службы.

Он заложил в ней ту структуру, которую три года спустя окончательно внедрил его приемник Роджер Холлис. Был, в частности, упразднен неактуальный более отдел по военному взаимодействию, зато был создан новый — кадровый. Именно в этом новом отделе В создавалась более надежная система подбора и расстановки кадров, а также контроля за персоналом, работающим с государственными секретами. Система, не допускающая или хотя бы сводящая к минимуму возможность вражеского проникновения в британские секретные службы, режимные министерства и ведомства.

До тех пор такая система контроля в стране отсутствовала. Не было ее и в разведке. Уайт и Холлис начали с главного. Они приступили к созданию структуры строгого отбора и проверки кадрового состава. Структуры, которая, словно сито, отсеивала бы из числа претендентов на секретную работу тех, кто имел слабости к наживе и спиртному, сексу или политическим авантюрам. Словом всех потенциальных рекрутов для разведки противника.

Уайт и Холлис знали, что в Великобритании по-прежнему работает советская разведывательная сеть. Их нововведения должны были серьезно испортить нам жизнь. Так и произошло. Перемены на Керзон стрит не могли не почувствовать ни мои коллеги, работавшие на английском направлении, ни я сам. Нам противостоял серьезный и достойный противник, недооценивать которого было никак нельзя.

Однажды Стивен Уард спросил меня:

— Юджин, что бы сделали у тебя в стране с человеком, который дружит с англичанином?

Я не стал ничего выдумывать и ответил напрямик:

— Рано или поздно его бы вызвали в КГБ. А почему ты спрашиваешь, разве здесь иные порядки?

Стив, казалось, был удручен таким ответом и по-мальчишески горячо и наивно заявил:

— У нас нет политического сыска. И у вас его не должно быть. Вы же на весь мир заявили о своих благородных целях. Их нельзя добиваться грязными методами.

Я не стал спорить с Уардом и постарался сменить тему разговора.

Через несколько дней Стивен неожиданно вернулся к этому вопросу.

— Ты был прав тогда, Юджин, — сказал он. — Меня приглашают сегодня на беседу в контрразведку.

— Дело обычное, — постарался успокоить его я. — Сходи, послушай, что тебе скажут. Это даже интересно. Потом расскажешь.

Вечером мы встретились у Уарда дома, и Стив возбужденно делился со мной впечатлениями о состоявшейся встрече.

— Этот мистер Вудс оказался милейшим дядькой: корректный и предупредительный на удивление. Он без конца расспрашивал о тебе. Но дал понять, что наши с тобой отношения у них не вызывают беспокойства. Они даже рады, что русский и англичанин запросто друг с другом проводят время. Правда, их интересовало, что именно ты пытаешься узнать от меня. Но я их успокоил. Сказал, что ты не такой дурак, чтобы лезть ко мне с коварными расспросами. На том мы и разошлись.

Уард показал мне пропуск в здание Министерства обороны страны, где состоялась его встреча с сотрудником британской контрразведки. На небольшом клочке желтой канцелярской бумаги стояло время встречи, номер комнаты и фамилия вызывавшего.

— Сохранил, как сувенир, — с усмешкой сказал Стивен. — Хочешь, подарю?

Я взял у Стива этот клочок бумаги. А в посольстве подшил его к отчету. Так бланк, наверное, перекочевал в Центр, где, возможно, до сих пор покоится в одной из папок архива ГРУ.

Как я узнал позже, с Уардом в секретной службе Ее Величества работал «мастер подвоха» полковник Кит Вагстаффе. Он представлялся под оперативным псевдонимом «мистер Вудс». В МИ-5 надеялась склонить доктора Уарда к сотрудничеству. Этот проект с треском провалился. Уард лишь притворялся, что готов работать на МИ-5. И «господин Вудс» сначала поверил этому. Но через некоторое время полковнику стало ясно, что доктор Уард его водит за нос. Правда, было уже поздно.

Рассказ семнадцатый

О «второй древнейшей профессии», о бастионе под крышей посольства и о родной лондонской резидентуре ГРУ

Я и заметить не успел, как после знакомства с Уардом моя лондонская жизнь круто изменилась. Она и до знаменательной встречи в «Гаррик клубе» была расписана достаточно плотно. В обязательную программу входили регулярные поездки в Шотландию, в Холли-Лох, где располагалась база американских ядерных подводных лодок. Такие поездки имели ключевое значение для контроля за ходом их развертывания. Заезды на военно-морскую базу в Лоссимут были важны, чтобы познакомиться с ее новым оснащением для ремонта и обслуживания подводных лодок, и контроля за современной авиационной техникой, которая поступала туда для авианосного флота. Частые выезды в Портленд, Портсмут или Саутгемптон были нужны для визуальных наблюдений, фото- и киносъемки, а также получения другой информации о деятельности этих крупных военно-морских центров. Командировки в район мощнейшей радарной станции в Филингдейлзе были необходимы для определения частот, на которых она работала. В каждую такую поездку техник резидентуры ГРУ в Лондоне снабжал меня «черным ящиком», напичканным электроникой. Ящик устанавливался в багажнике «Хамбер Супер Снайпа» и пеленговал частоты РЛС, когда я останавливался неподалеку от станции, якобы для того, чтобы протереть ветровое стекло машины, проверить свечи или подкачать одно из колес.